Едва дыша, она завела машину и вывела ее на улицу. Не обращая внимания на знак ограничения скорости, Франческа доехала до первой попавшейся станции обслуживания и спросила, как проехать к карьеру. Ей долго объясняли дорогу, и Франческа проскочила мимо указателя в северной части города, проехала несколько лишних миль и лишь потом обнаружила ровную грязную дорогу, ведущую к карьеру. Франческа сжимала руль так, что заныли руки. Прошел уже час, как позвонил Далли. Ждет ли он ее? Она убеждала себя, что Тедди в безопасности: Далли мог причинить боль ей, но никогда бы не стал мучить ребенка. Но эта мысль мало ее успокаивала.

Карьер зиял как гигантская рана в земле, голый и отталкивающий в сумеречном сером зимнем свете, подавляя своими размерами. Видимо, последняя смена кончила работу еще днем, потому что большая ровная площадка перед карьером была пуста. Груды красноватой породы лежали около неподвижных вагонеток. Мили безмолвных транспортеров вели к крашенным зеленой краской бункерам, возвышавшимся над землей, как огромные перевернутые воронки. Франческа проехала через площадку к проржавевшему металлическому зданию, но не увидела нигде и признака жизни, никаких машин, только неподвижные карьерные вагонетки.

«Я приехала слишком поздно, — подумала Франческа. — Далли уже уехал». С пересохшим ртом она съехала с площадки и двинулась по дороге, ведущей к карьеру.

Взволнованной Франческе казалось, что исполинский нож вспорол землю на своем пути вниз, в преисподнюю. Разоренный, мрачный, сырой каньон карьера тянулся до горизонта. Голые деревья, разбросанные по краю противоположной стороны, были не больше палочек от зубочистки, холмы в отдалении походили на детские песочные куличи. Казалось, даже темнеющее небо съежилось; сейчас оно было похоже на крышку, которую опустили на огромный пустой котел. Содрогаясь, она заставила себя подъехать к самому краю, где слой за слоем открывались две сотни футов красного гранита — процесс осквернения парадоксальным образом раскрывал секреты созидания.

В сумерках ей едва удалось различить на дне карьера одну из игрушечных машин Тедди.

Долю секунды она была в замешательстве, а потом поняла, что это вовсе не игрушка, — на дне карьера стояла настоящая машина. Такая же настоящая, как человек-лилипут, прислонившийся к капоту. Франческа на секунду закрыла глаза, и подбородок ее задрожал. Он нарочно выбрал это ужасное место, чтобы она почувствовала себя ничтожной и беспомощной. Пытаясь совладать с собой, она отвела машину от края карьера и медленно поехала вдоль него, чуть не пропустив ведущую вниз крутую гравийную дорогу. Начался медленный спуск.

Пока темные стены карьера вырастали над ней, Франческа мысленно успокаивала себя. За эти годы она не раз оказывалась перед барьером, казавшимся неприступным, и билась до тех пор, пока не преодолевала его. Далли просто еще один барьер, который она должна преодолеть. И у нее есть преимущество, которого он не мог предусмотреть. Не важно, что он сейчас говорит себе. Далли ожидает, что будет бороться с девочкой, оставшейся в его памяти, — с Неженкой двадцати одного года от роду.

Даже взглянув с края карьера, Франческа увидела, что Далли в машине один. Подъехав ближе, она не заметила ничего, что убедило бы ее в обратном. Тедди здесь не было. Далли хочет выжать из ситуации все, прежде чем отдаст ей ребенка. Франческа слегка развернулась и остановила машину, не доезжая футов сорок до Далли. Если это — решительное столкновение, то она тоже будет вести свою войну нервов. Стало совсем темно, и Франческа включила фары. Открыв дверь, она спокойно вышла из машины — не торопясь, без лишних движений, не озираясь на неясно виднеющиеся гранитные стены. Она медленно шла к нему в свете фар — прямая спина, руки прижаты к бокам. Порыв холодного воздуха раздул ее шарф и трепал его концы у щек. Франческа встретилась глазами с Далли.

Он стоял лицом к ней, спиной к машине, прислонившись к капоту, со скрещенными руками и ногами, — отчужденный и наглухо закрытый. Далли стоял с непокрытой головой, поверх фланелевой рубахи был только пуховый жилет без рукавов. Его ботинки испачкались в красноватом песке карьера — он ждал ее здесь какое-то время.

Франческа подошла, подняв подбородок и спокойно глядя на Далли. Только вблизи стало видно, как ужасно он выглядит — совсем не так, как на обложке журнала. В свете фар она увидела серую, нездоровую кожу и щетину на подбородке. Только ньюмановские голубые глаза не изменились, но сейчас они были холодны и жестки, как порода у нее под ногами. Франческа остановилась перед ним.

— Где Тедди?

Порыв ночного ветра пронесся по карьеру, подняв волосы с его лба. Он оторвался от машины и выпрямился во весь рост, не говоря ни слова. Он просто стоял, глядя на нее сверху вниз, как на особенно отвратительный образчик человеческих отбросов.

— Я бил всего двух женщин в своей жизни, — сказал он наконец, — ты не в счет, потому что это была скорее рефлекторная реакция, когда ты первая меня ударила. Но должен тебе сказать — узнав, что ты мне сделала, я подумываю о том, чтобы схватить тебя и хорошенько отлупить.

Франческе потребовались все силы, чтобы говорить спокойно.

— Давай куда-нибудь поедем, где мы сможем сесть, выпить по чашке кофе и все обсудить.

Его рот скривился в горькую ухмылку.

— Почему же ты десять лет назад не подумала о том, чтобы нам сесть и выпить кофе, когда обнаружила, что ждешь от меня ребенка?

— Далли…

Он повысил голос:

— Почему же ты не нашла времени позвонить мне и сказать: «Привет, Далли, у нас тут возникла небольшая проблема, по-моему, мы должны сесть и поговорить»?

Франческа засунула кулаки в карманы куртки и съежилась от холода, стараясь не показать Далли, насколько он ее пугает. Куда делся тот человек, который когда-то был ее любовником, — всегда готовый посмеяться, снисходительный к людским слабостям, неторопливый и приятный, как теплая меласса?

— Далли, мне нужен Тедди! Что ты с ним сделал?

— Он выглядит точь-в-точь как мой старик, — сердито заявил Далли, — ну просто вылитая копия этого ублюдка, Джейси Бодина. Джейси тоже лупил женщин. У него это хорошо получалось.

Так вот как он узнал! Она кивнула в направлении своей машины, не желая оставаться более в этом темном карьере и выслушивать его истории про то, как били женщин:

— Далли, давай поедем…

— Ты ведь не могла представить, что Тедди похож на Джейси? Не рассчитывала, что я узнаю его, когда замышляла эту гнусную маленькую войну!

— Ничего я не замышляла! И это не война. Люди делают то, к чему их вынуждают обстоятельства. Ты помнишь, могла ли я тогда вернуться?! Я не могла примчаться к тебе назад и получить еще один пинок для жизненного опыта.

— Это было не только твое дело, — ответил он, глаза его сверкнули от гнева. — И я не желаю слушать весь этот феминистский вздор о том, что у меня нет никаких прав, потому что я — мужчина, а ты — женщина и что это — твоя плоть! Это и моя плоть! Хотел бы я посмотреть, как бы ты обзавелась этим парнем без меня.